Мученик Иаков (Блатов)

Мученик Иаков родился в 1880 году в деревне Старое Коломенского уезда Московской губернии в благочестивой крестьянской семье Степана и Татьяны Блатовых. Отец его был искусным портным, и имел в Москве свою пошивочную мастерскую. Молодой Иаков, сразу после своего обучения в церковно-приходской школе, много лет вместе с отцом трудился в портновской мастерской. Находилась она в Лефортово, и основным заказчиком был местный кадетский корпус. В начале века Иаков женился на Марии Ивановне, и впоследствии у них родилось четверо детей: Александр, Сергей, Мария и Татьяна. Во время I Мировой войны Блатова призвали в армию, но он в боевых действиях не участвовал, в основном трудился по специальности, обшивая солдат. После Октябрьской революции уже был призван в Красную Армию, где также занимался своим портновским делом. В 1918 году Иаков Блатов демобилизовался, и вернулся в свою мастерскую в Лефортово.

В конце 20-х годов он пошивочную мастерскую оставил своим детям, а сам возвратился в родное село. В селе он продолжает трудиться, хозяйство его было крепким и зажиточным. У семьи Блатовых был большой дом, надворные постройки, две лошади, две коровы, несколько голов мелкого скота, и пять десятин земли в соседнем селе Щапово. В 1929 году наступила эпоха насильственной коллективизации, в селе Старое местная власть организовывала колхоз «Красный садик». Иаков Степанович резко выступал против колхоза, и даже собрал вокруг себя группу единомышленников, но, в конце концов, крестьяне были согнаны в коллективное хозяйство. На тех, кто в колхоз не вошёл, т.е. единоличников, и особенно на зажиточных крестьян – кулаков, со стороны властей велась политика по разорению их хозяйств через налогообложение и госпоставки. В число кулаков был включён и Иаков Блатов. В 1930 году на его хозяйство было установлено «твёрдое задание» по хлебопоставкам, но, несмотря на то, что задание он выполнил, хозяйство его было раскулачено, и у семьи Блатова отобрали часть имущества. В 1931 году колхоз был окончательно организован, и Иакову Степановичу пришлось, смириться, и войти в колхоз. Стоит заметить, что авторитет его среди колхозников был весьма велик, и его постоянно избирали на ответственные должности. Он избирался бригадиром, членом правления колхоза, с 1935 года его избрали Председателем ревизионной комиссии и заместителем Председателя колхоза «Красный садик».

С детских лет Иаков Степанович был прихожанином Троицкой церкви соседнего села Голочёлово. Тогда деревня Старое, где жили его родители, входила в приход Троицкой церкви. В этой церкви он был крещён, здесь учился в церковно-приходской школе, здесь были похоронены его предки. И ему была глубоко не безразлична судьба церкви, особенно в тот момент, когда храмы повсеместно закрывались. В 1935 году прихожане Троицкой церкви, зная его как человека честного и глубоко верующего, избрали его на должности старосты и казначея храма. Иаков Степанович прекрасно понимал, что, став защитником веры и благочестия в народе, он навлечёт на себя гнев местных властей. К тому же перед глазами мученика происходили события, когда за противодействие кампании по закрытию церкви был арестован и осуждён её настоятель – священник Иоанн Музов. Вполне вероятно, что очевидцем этих событий был и Иаков Блатов. Возможно, также и то, что он как прихожанин Троицкой церкви участвовал в сборе средств, чтобы спасти храм от закрытия. Но, как видно из дальнейшей деятельности Блатова трагическая судьба настоятеля нисколько не испугала страстотерпца. Иаков Степанович поступал, так как ему велела ему христианская совесть.

Между тем он проводил активную церковную деятельность. В церковные праздники организовывал богослужения, на которые приглашал колхозников, при этом освобождая их от работы. Во время засухи проводил крестные ходы. Его заботами стали, и поиск священнослужителей т. к. постоянного настоятеля при храме не было, покупка свечей и выпечка просфор. Но, самая сложная заботы церковного старосты в то время – это поиск средств для уплаты всевозможных налогов и поборов, которыми были обложены церкви. Одновременно с работой при церкви Иаков Блатов трудился и в правлении колхоза, а одно время он даже замещал председателя, когда тот уезжал на курсы по животноводству. Но для местной власти, и председателя колхоза в частности, Иаков Степанович был объектом особого внимания. С одной стороны его деятельность противоречила линии советского правительства по укреплению безбожия на селе, с другой стороны на него можно было списать многие недостатки в колхозной деятельности, обвинив его как церковника в злонамеренном вредительстве.

Летом 1937 года в органы УНКВД посёлка Малино поступил донос от председателя колхоза «Красный садик» села Старое, в котором глава колхоза просил органы НКВД привлечь Блатова к ответственности за раздачу колхозного зерна и картофеля колхозникам. Через некоторое время на Иакова Степановича поступил новый донос. На этот раз его обвиняли в халатности, повлекшей за собой пропажу двух колхозных жеребят. Сотрудники НКВД отреагировали оперативно. 26 и 28 июля были допрошены несколько свидетелей, это были: бригадир колхоза, секретарь сельсовета, и двое колхозников. Основные показания лжесвидетелей сводятся к следующему: Блатов осуждает колхозную систему, дискредитирует вождей ВКП(б), и церковными делами увлечён более, нежели колхозными. Так бригадир колхоза, на вопрос следователя: «Следствие располагает материалом, что гражданин Блатов в вашем присутствии высказывал неоднократно свои антисоветские взгляды. Следствие требует от вас показаний по данному вопросу», показывал, что «Блатов – человек антисоветский, несмотря на то, что работает членом правления колхоза, и одновременно является церковным старостой. Он колхозу почти внимания не уделяет и действует больше во вред колхозу, а не на пользу… На собрании по вопросу постройки зерносушилки… пытался дискредитировать вождя партии т. Сталина, и вождя правительства т. Молотова, пытаясь доказать, что если они отдают распоряжения о постройке зерносушилок в колхозе, то должны обеспечить колхоз материалом для постройки. Надо сказать, что Блатов всегда на собраниях… где обсуждались, те или иные мероприятия, старался выступить так, чтобы дискредитировать, высмеять эти мероприятия, и часто в этих выступлениях проглядывалось его антисоветское лицо. Были неоднократно случаи, когда колхозники где-либо работали, Блатов же шел в церковь, и на вопрос, куда он идёт, отвечал: «Иду, Господу Богу помолиться». На вопрос, а как же с работой, отвечал: «А вы как хотите». Видя это, зная, что Блатов замещает уехавшего на курсы предколхоза, часть колхозников старалась тоже увильнуть от работы, глядя на председателя».

Другой лжесвидетель дает также подобные показания: «Блатов часто старался высказывать антисоветские суждения. Например, после выпуска займа обороны, он по этому вопросу в правлении …говорил «этот заём, советская власть выпустила, как видимо, на поминки». Этим самым Блатов давал намёк, что, заём выпущен не на укрепление обороны, а на поминки расстрелянных предателей Родины… Надо сказать, что Блатов человек со старыми взглядами, и ко всему новому относится враждебно, также как и к советской власти».

В августе 1937 года Советское государство начало жестокое и широкомасштабное гонение на Церковь. Во все отделы НКВД были направлены требования, чтобы сотрудники НКВД обратили особое внимание на священнослужителей и церковников. Сотрудники госбезопасности взялись «за работу», активно стали собирать доносы и показания «сознательных граждан», а то, порою и сами фабриковали уголовные дела. Подобная работа началась и в Малинском отделе УНКВД. В отношении Блатова Я.С. все необходимые показания были уже собраны, и 15 сентября был выписан ордер на его обыск и арест. В тот же день Иаков Степанович был арестован и заключён в Каширскую тюрьму. При обыске сотрудниками милиции была обнаружена крупная сумма денег и церковная листовка «святое письмо». Всё это было приобщено к уголовному делу, как вещественное доказательство. 17 сентября узника вызвали на допрос.

- Следствие располагает материалом, что вы среди колхозников вели контрреволюционную деятельность, выступая среди колхозников с контрреволюционной клеветой о проводимых советской властью мероприятиях. Дайте следствию показания по этому вопросу, - потребовал следователь.

- Контрреволюционной деятельностью среди колхозников я не занимался, правда, я человек свободно мыслящий и, считая, что существует свобода слова, я иногда высказывал свои мысли по отдельным мероприятиям советской власти и, если я высказывался неправильно, меня нужно было подправить.

- Следствие располагает материалом, что вы клеветали на конституцию и советское правительство, говоря, что конституцией замазывают глаза колхозникам. Следствие требует показаний по этому вопросу.

- Я никогда с клеветой на конституцию и советское правительство не выступал, но считаю, что пункт о религии в старой конституции давал больше прав верующим, новая конституция эти права верующих сузила.

- При обсуждении вопроса о постройке зерносушилки в колхозе вы выступили с дискредитацией этого мероприятия, одновременно дискредитируя руководителей партии и советской власти тт. Сталина и Молотова. Следствие требует правдивых показаний по этому вопросу.

- Действительно по этому вопросу я выступал и сказал следующее: «Так как распоряжение о постройке зерносушилок исходит от руководителей правительства и партии тт. Сталина и Молотова, а в колхозе железа нет, то нужно обратиться за советом к тт. Сталину и Молотову, чтобы они порекомендовали, где бы нам достать железа. Они руководители страны и знают, где его достать». И когда представитель района, ставивший вопрос о постройки зерносушилки посмотрел удивлённо, я добавил: «Что тут удивительного, к царю раньше ходили, а почему к ним нельзя?».

- Вас обвиняют в том, что Вы, будучи, зам. предколхоза во время его отсутствия на курсах, распорядились раздать зерно, данное по договору колхозу для СТФ, колхозникам на трудодни, чем подорвал СТФ, поставив её под угрозу бескормицы. Дайте показания по этому вопросу.

- Действительно, зерно и картофель, предназначенный СТФ, я раздал на трудодни колхозникам, но на это было решение общего собрания.

- Признаёте вы себя виновным в контрреволюционной деятельности, клевете на советскую власть, дискредитацию руководителей советской власти и партии?

- Виновным себя в предъявленном мне обвинении не признаю.

- При обыске у вас изъяли деньги в сумме (4684 р. 24 к.). Дайте следствию показания кому принадлежат эти деньги?

- Часть этих денег в сумме двух тысяч пятьсот двух рублей принадлежит моему хозяйству, остальные же деньги принадлежат церковному совету.

- Откуда у вас такая сумма денег?

- Эти деньги у меня скопились от продажи вишни, яблок, а также мною был продан бык, зарезав которого, выручили 800 рублей.

На следующий день Иакова Степановича допрашивали вторично. На этот раз чекистов заинтересовала найденная при обыске листовка.

- При обыске у вас обнаружена контрреволюционная листовка. Дайте следствию показания среди кого вы распространяли эту листовку?

- Мною листовка получена от монашки, но кто она и откуда я не знаю, а также не знаю точно, когда это было. Мною листовка была переписана и распространена среди населения.

- Распространяя контрреволюционную листовку, вы совершали преступление против советской власти. Признаёте себя виновным в этом?

- Переписав листовку, и распространяя её среди населения, я не считаю эту листовку контрреволюционной, и поэтому виновным себя не признаю в том, что распространял её как человек религиозный.

После окончания допроса следователь составил обвинительное заключение, где постановил следственное дело представить на рассмотрение тройки при УНКВД. 2 ноября 1937 года состоялся еще один допрос. На вопрос следователя: «Вы признаёте себя виновным в антисоветской агитации?», новомученик ответил: « Нет, не признаю». 11 ноября уголовное дело против Иакова Степановича было рассмотрено тройкой, которая приговорила страдальца к смертной казни, через расстрел. 13 ноября новомученик был казнён на Бутовском полигоне и похоронен в общей могиле. В 2000 г. на Юбилейном соборе Русской Православной Церкви Иаков Блатов был канонизирован в лике святых мучеников.