Священномученик Михаил (Успенский)

Память протоиерея Михаила Успенского, как и сотен других священнослужителей, пострадавших в годы репрессий, старались замолчать, утаить, оболгать, предать забвению. Но Господь не дал сокрыть страшные преступления против тех, кто служил Богу и людям. Сегодня мы по крупицам находим сведения о живших на нашей земле людях, которые являются теперь нашими небесными заступниками и покровителями.

Алексей Федорович Успенский, отец отца Михаила, даже и думать не мог, что его сынок Мишаня, который и озоровал, как все мальчишки, и строго отчитывать его приходилось, когда-нибудь станет священником. И не только будет предстоять престолу, но и пострадает за Христа, как те первые мученики, к молитвенной помощи которых так часто прибегали в трудные моменты.

Михаил родился 2 сентября 1874 г. и сызмальства знал, что такое церковь. Алексей Федорович был пономарем в Казанской церкви села Богородское-Кишкино Михневской волости Серпуховского уезда Московской губернии. Его супруга, Александра Романовна, регулярно носила маленького Мишеньку к причастию и старалась бывать на всех службах. Да и как могло быть иначе, если и Алексей Федорович, и Александра Романовна выросли в церковных семьях, у обоих отцы служили пономарями.

Жили дружно, но бедно. Не было возможности отдать сынка учиться в семинарию. Учили его дома: и Закон Божий, и церковно-славянский язык, и библейская история — все это преподавали мальчику родители. Сызмальства был он знаком и с церковным уставом.

Когда Михаилу исполнилось 26 лет, он женился на Евдокии Павловне. Дуняша тоже была дочерью псаломщика, так появилась семейная традиция.

Жили, как Церковь велит, дружно, с уважением. Родилось у них трое деток: сын Александр и две дочери, Клавдия и Зинаида.

В 1905 г. он сдал экзамен в церковной школе и был определен на место псаломщика в Покровской церкви села Авдулово Коломенского уезда. 27 мая 1907 г. он был посвящен в стихарь и официально зачислен в штат.

Грянула первая мировая война, которая не обошла стороной и семью Успенских. Михаила Алексеевича призвали в армию. На фронт он не попал, заведовал воинским складом. Вернувшись с войны, стал снова служить в храме и хозяйствовать на своем наделе. Семья имела 36 десятин земли, несколько десятин леса, домашний скот — только успевай поворачиваться.

Но впереди были события 1917 года, которые все перевернули вверх дном. Труженики оказались кулаками, преступниками. А бездельники и пьяницы провозгласили себя гегемонами и начали жестоко и беззастенчиво грабить. Государственным лозунгом стал воровской призыв: «Грабь награбленное!»

Лю ди с мандатами отобрали у семьи лес, землю, лишили Михаила Алексеевича избирательного права. И началась для Успенских полоса бесконечных оскорблений и унижений.

Но это еще больше укрепило семью в вере. Михаил Успенский нисколько не сомневался, что его духовный путь должен продолжаться.

2 февраля 1920 г. в Покровской церкви в селе Авдулово его рукоположили во диакона. А через 13 лет диакон Михаил был рукоположен во священника.

Тем временем семью его продолжали грабить. Началась коллективизация, и со двора увели корову и лошадь. Непосильный денежный налог — это был еще один удар по хозяйству. Не смог уплатить налог — вот тебе штраф 1000 рублей. Не заплатил штраф — суд. Дважды за один год отца Михаила судили и дважды штрафовали на ту же немыслимую для него сумму.

Не мог он оплатить эти огромные штрафы, за это был вновь осужден и на этот раз приговорен к пяти годам лишения свободы с конфискацией имущества. Его кассационная жалоба в ЦИК была рассмотрена, и отец Михаил Успенский был оправдан. Стоит ли говорить о том, что, несмотря на оправдательный приговор, имущество, отнятое незаконно, ему так и не вернули.

Авдулово было последним населенным пунктом по дороге от Москвы, где останавливались те ссыльные, кого направляли в Сибирь. В доме отца Михаила находили приют все нуждающиеся и гонимые священнослужители. Местные власти требовали, чтобы он прописывал всех, кто проживал у него хотя бы непродолжительный срок.

В ноябре 1937 года на протоиерея Михаила Успенского завели уголовное дело. 23 и 24 ноября в Малинское управление НКВ Д вызывали на допрос свидетелей, которые дали показания о якобы антисоветской и контрреволюционной дея- тельности отца Михаила. Один свидетель на допросе показал: «К Успенскому на дом ходят дети школьного возраста, с коими он читает молитвы. Моя дочь как-то мне сказала, что она будет молиться Богу, так лучше будут усваиваться уроки, и когда я у нее спросил, она мне говорила, что это ее научил поп Успенский». Далее этот лжесвидетель добавил: «Благодаря антиколхозной деятельности Успенского… колхозы нашего сельсовета все лето находятся в прорыве, так как в религиозные праздники колхозники ходят в церковь».

Другой лжесвидетель обвинял отца Михаила в клевете на Сталинскую конституцию. Он показывал, что живет рядом с домом Успенских, и ему «...часто приходится иметь разговоры, при которых он хотя и сдерживается, но и то видно, что ждет перемены власти и прихода к власти фашистов, как он их называет — арийцев... Так, в разговоре с ним по вопросу конституции он, гнусно клевеща против советской власти, говорил: «Конституция, говорит, что свобода отправления религиозного культа, — это обман народа, ведь религия сейчас находится в подполье».

Отца Михаила обвиняли в том, что он распространял слухи о грядущей войне. Один из свидетелей показывал, что в день праздника Покрова Пресвятой Богородицы во время проповеди священник говорил следующее: «Не забывайте Церковь, в будущей войне вас может спасти только Святая Церковь, не слушайте большевистских враков! Они пишут, что Церковь может свободно служить, а сами закрывают церкви одну за другой».

Собрав необходимые для ареста показания, 5 декабря в Малинском управлении НКВД выписали ордер на арест гражданина Михаила Успенского. Отец Михаил был арестован, в его доме провели обыск, но ничего, кроме переписки, обнаружено не было. В этот же день его заключили в Каширскую тюрьму и допросили.

Священнику было предъявлено обвинение в антисоветской контрреволюционной деятельности. Отец Михаил виновным себя не признал, но посетовал (так записано в протоколе допроса, якобы, с его слов), что «попам настала очень плохая жизнь».

8 декабря «социалистическая законность» в очередной раз восторжествовала: дело на протоиерея Михаила Успенского было направлено на рассмотрение тройки при УНКВД. На следующий же день тройка приговорила протоиерея Михаила Успенского к расстрелу.

19 декабря 1937 года священномученик был казнён на полигоне в Бутове. Похоронен в безвестной могиле.